В то время, как лучшие научные и творческие силы России уже вторую неделю разбирают жалкую эрнстовскую подделку под названием «Троцкий», зрители Европы и постсоветского пространства могут лицезреть на своих телеэкранах немецкий сериал «Вавилон-Берлин».
Однако этот самый дорогой проект немецкого кинематографа с полным основанием можно назвать идейным продолжением творчества российских режиссеров и сценаристов.
Конечно же, все опять начинается с поезда. 1929-й год. По бескрайним просторам Советского Союза движется инфернальный состав со зловещим грузом. Его останавливают агенты Троцкого, которые убивают двух невинных немецких железнодорожников и захватывают локомотив. Задача троцкистов-заговорщиков проста – им надо вывести из СССР цистерну с золотом, которое будет направленное в Стамбул к Троцкому, на финансирование мировой революции и свержения Сталина. Для достижения это цели троцкисты действуют в тесном сотрудничестве с рейхсвером, немецкими плутократами и армянской мафией. Но агенты ГПУ уже внедрились в ряды заговорщиков…
Что это – обвинительная речь прокурора Вышинского на процессе 1937 года? Нет, это всего лишь краткий пересказ первого сезона фильма «Вавилон-Берлин». Его герои, безжалостные русские революционеры, на протяжении восьми серий режут друг друга на мирных улицах столицы Веймарской республики, отвлекая прусскую полицию от действительно важных вещей – наркомании, садомазохизма и взаимного шантажа.
Стоит напомнить, что ровно через двенадцать месяцев Германия отмечает столетие ноябрьской революции 1918 года. Можно не сомневаться, что правители Четвертого Рейха тоже думают о том, как объяснить согражданам падение кайзеровской империи и последовавшее за ним десятилетие веймарских потрясений. И судя по сериалу «Вавилон-Берлин», мировоззрение немецких кинематографистов не слишком отличается в этом смысле от взглядов их российских коллег.
Единственное различие заключается в том, что революцию в Германии делают не немецкие, а русские агенты – а пресловутое золото для низвержения устоев перегоняют с востока на запад, а не с запада на восток. В остальном все то же самое. Изображенные в немецком сериале революционеры – это либо растленные представители богемы – троцкисты – либо жестокие иностранные фанатики-сталинисты. А для глобального переворота требуется лишь очень много золота, и больше ничего. «Мне отвратительны сталинисты и отвратителен Троцкий посылающий из Стамбула людей на смерть», – говорит простой берлинский трансвестит Трохин, выступающий в фильме качестве голоса здравого смысла.
Подобно сюжетам российских охранительских сериалов «Троцкий» и «Демон революции», сюжет «Вавилон-Берлин» имеет очень мало общего с реальными историческими фактами. В конце 1920-х годов антисталинская оппозиция в Берлине была очень слаба и представлена главным образом сторонниками Зиновьева, а не Троцкого. Разумеется, большинство оппозиционеров были немцами, а не эмигрантами. Наличие в СССР «партизан-троцкистов» и засылаемых Троцким убийц также является плодом буйной режиссерской фантазии. Упоминающийся в картине Четвертый интернационал возник только в 1936-1938 годах – то есть, уже после прихода Гитлера к власти. Наконец, 1929 год был периодом кризиса Левой Оппозиции – поскольку многие изгнанники увидели в сталинской политике индустриализации реализацию их собственной программы. Так что на тот момент левые оппозиционеры скорее кидали ножи в портреты Бухарина.
Впрочем, обычный телезритель знаком с этими подробностями не больше, чем с реальными фактами биографии Льва Троцкого, охотно принимая их за чистую монету. И здесь пришло время сказать о самом неприятном: «Вавилон-Берлин» – это действительно высококачественное кино. В отличие от российских поделок, в немецком сериале созданы прекрасные декорации Берлина конца 1920-х годов, хорошо подобраны костюмы, да и игра актеров заслуживает самой высокой оценки – хотя образ главного троцкиста Кардакова напоминает смесь анархиста XIX века с неубиваемым Борисом Бритвой из «Большого куша». А ценители наверняка отметят присутствующие в сериале отсылки к легендарным кинокартинам прошлого – прежде всего, к бессмертному «Кабаре».
Но главное – в отличие от своих восточноевропейских коллег, немецкие кинематографисты могут более откровенное говорить о реалиях немецкой жизни начала XX века. Мы видим в фильме кричащую нищету рабочих, массовую безработицу, разложение правящих классов и даже знаменитый расстрел Первомайской демонстрации 1929 года. Нынешняя богатая Германия может позволить себе подобную демонстрацию своего прошлого, не прячась за примитивные мифы об эпохе «французской булки».
К сожалению, в этом и заключается главная опасность нового немецкого фильма. Агитки вроде сериала «Троцкий» или «Демон революции» вызывают отвращение даже у своих создателей, их пропагандистский эффект сводится к нулю. А «Вавилон-Берлин» предлагает тот же самый антикоммунистический миф в куда более убедительном исполнении. Недаром немецкий сериал получил высокую оценку от официозной «Российской газеты», которая, видимо, даже не ожидала от немцев такой наглядной презентации пороков «растленного Запада» и «ужасов революции».
Как оказалось, демократическая Европа не сильно отличается в смысле пропаганды от авторитарного Мордора.
Артем Кирпиченок
Liva.com.ua
