Развивая вопрос о целесообразности участия представителей авангарда рабочего движения в острых социальных конфликтах, который я подняла в предыдущей публикации, хотела бы разобрать ещё ряд критических замечаний в адрес ополчения Донбасса со стороны российских левых.
Одно из них звучит примерно так:
«Борьба за установление государственного статуса для русского языка не является революционным требованием, так как не отражает классового интереса трудящихся».
Я же рассматриваю сопротивление граждан Украины весной 2014 года против насильственного национализма с требованиями 1.федерализации Украины и 2.установления государственного статуса русского языка, как прогрессивное явление, приближающее общество на шаг к социалистической революции. Граждане Украины восстали не просто против запрета их родного языка, а против регрессивного курса развития общества, против навязывания им варварской, людоедской идеологии, требующей почитания военных преступников, и запрета хранить и оберегать память о тех, кто с этими преступниками боролся. Уважение к советскому прошлому и советским символам это одно из проявлений социалистической сознательности масс. И мы не имеем права игнорировать и принижать значение этого явления.
Учитывая то обстоятельство, что протестные выступления против насильственного национализма, который является инструментом, прикрывающим усиленное разворачивание захватнической политики западным капиталом экономики Украины, были встречены открытым террором со стороны пришедших к власти фашистов, возникновение народного ополчения является вполне себе революционной силой в борьбе с национализмом, как одной из форм фашизма. Я не спорю с тем, что непризнание гражданами новой власти, и стремление к сохранению экономических отношений с РФ не способствует разрешению главных межклассовых противоречий в обществе, не решает проблемы зависимости экономики Украины от иностранного капитала. Однако, можно сколько угодно говорить о том, что надо было бороться за установление власти советов и установление диктатуры пролетариата, так как только такая политика способна решить все общественные проблемы. Но без учёта реальных обстоятельств и условий украинского конфликта, такие заявления являются идеалистичными, на мой взгляд.
Можно ли требовать от общества, ещё не готового к революционным преобразованиям, реализации таких задач? Да, настоящая революционная ситуация ещё не созрела в обществе. Винить в этом можно кого угодно, например украинских трудящихся, или коммунистические партийные организации за неспособность поднять этих самых трудящихся на бой против мирового империализма. Такая позиция очень удобна, особенно когда находишься в стороне от этих событий.
Я же вижу в позиции участников антимайдана больше прогрессивного и революционного, чем в позиции российских левых. Так как, оказавшиеся заложниками той ситуации, противники майдана смогли мобилизоваться и оказать сопротивление вооруженной агрессии Украины, которая проявила себя в такой уродливой, бесчеловечной, регрессивной форме, как фашизм, использующий мракобесную националистическую идеологию.
Важно понимать, что национализм это один из инструментов фашизма для борьбы с коммунизмом. Национализм может быть только буржуазным. То есть он всегда работает в интересах буржуазии, для осуществления более жесткой ее диктатуры, диктатуры направленной на подавление воли трудящихся террористическими методами. Национализм — это буржуазная дубинка, которая в первую очередь бьёт по коммунистам, по рабочему движению, на какой бы стадии развития оно не находилось.
Как можно игнорировать факт того, что народное ополчение Донбасса, будучи связанными по рукам и ногам, упорно противостоит дичайшей реакции финансового капитала?
Как можно игнорировать факт открытого террора со стороны украинских националистов в отношении непокорных граждан?
Как можно игнорировать разворачивающуюся политику геноцида в отношении них?
Как можно не замечать, что способность к сопротивлению такой чудовищной политики является прогрессивным явлением, отвечающим насущным интересам всего общественного развития?
Разве не против интересов всех демократических элементов общества оборачивается национализм?
Разве сопротивление националистическим тенденциям не является прогрессивным шагом к пробуждению социалистического сознания?
Разве готовность и способность к вооруженному сопротивлению фашизму — это не одно из проявлений революционности народных масс?
Разве открытое противостояние регрессивному развитию общества, а фашизация это прямое его проявление, не важно поощрять и поддерживать тем, кто называют себя коммунистами?
Для меня очевидно, что важно и нужно. Однако здесь и там, слышу, что это неправильно, что это лишь повод для разжигания бессмысленного конфликта, что это нереволюционно, что для того, чтобы победить фашизм необходимо сначала построить социализм и т.д. и т.п.
История показала, что прогрессивная социалистическая система является мощной силой, способной разгромить фашизм. Однако важно понимать, что во время Великой Отечественной Войны столкновение двух систем произошло в условиях, когда социалистическое государство уже вполне могло самостоятельно обеспечить себя ресурсами, необходимыми для оказания сопротивления. Это уже была сформировавшаяся, относительно устойчивая система. Способно ли было к сопротивлению советское государство в 20-е годы, например. Безусловно, советский народ дрался бы отчаянно, но уровень развития производства был тогда недостаточным для того, чтобы эффективно отразить нападение фашистских захватчиков. Успех победы советского народа в той войне напрямую зависел от степени развития экономики СССР, ее независимости, самодостаточности и способности обеспечить себя всем необходимым. Возможно ли оказание эффективного сопротивления фашизму таким обществом, которое находится на переходной стадии от капитализма к социализму?
Наверное, многие скажут, что в 1918 году молодое советское государство оказалось как раз таки в условиях масштабной интервенции и в состоянии кровопролитной гражданской войны и успешно справилось с этими проблемами. Замечание конечно правильное, но и тут мне есть что сказать. А именно, важно понимать какой боевой потенциал был у большевиков в те годы, и в каких объективных условиях осуществлялось сопротивление мировому империализму в те годы.
Приведу для убедительности слова И. В. Сталина, касаемо условий успеха осуществления пролетарской революции и победы в гражданской войне в условиях интервенции:
«Три обстоятельства внешнего порядка определили ту сравнительную легкость, с какой удалось пролетарской революции в России разбить цепи империализма и свергнуть, таким образом, власть буржуазии.
Во-первых, то обстоятельство, что Октябрьская революция началась в период отчаянной борьбы двух основных империалистических групп, англо-французской и австро-германской, когда эти группы, будучи заняты смертельной борьбой между собой, не имели ни времени, ни средств уделить серьезное внимание борьбе с Октябрьской революцией. Это обстоятельство имело громадное значение для Октябрьской революции, ибо оно дало ей возможность использовать жестокие столкновения внутри империализма для укрепления и организации своих сил.
Во-вторых, то обстоятельство, что Октябрьская революция началась в ходе империалистической войны, когда измученные войной и жаждавшие мира трудящиеся массы самой логикой вещей были подведены к пролетарской революции, как единственному выходу из войны. Это обстоятельство имело серьезнейшее значение для Октябрьской революции, ибо оно дало ей в руки мощное орудие мира, облегчило ей возможность соединения советского переворота с окончанием ненавистной войны и создало ей, ввиду этого, массовое сочувствие как на Западе, среди рабочих, так и на Востоке, среди угнетенных народов.
В-третьих, наличие мощного рабочего движения в Европе и факт назревания революционного кризиса на Западе и Востоке, созданного продолжительной империалистической войной. Это обстоятельство имело для революции в России неоценимое значение, ибо оно обеспечило ей верных союзников вне России в ее борьбе с мировым империализмом.
Но кроме обстоятельств внешнего порядка, Октябрьская революция имела еще целый ряд внутренних благоприятных условий, облегчивших ей победу.
Главным из этих условий нужно считать следующие.
Во-первых, Октябрьская революция имела за собой активнейшую поддержку громадного большинства рабочего класса России.
Во-вторых, она имела несомненную поддержку крестьянской бедноты и большинства солдат, жаждавших мира и земли.
В-третьих, она имела во главе, в качестве руководящей силы, такую испытанную партию, как партия большевиков, сильную не только своим опытом и годами выработанной дисциплиной, но и огромными связями с трудящимися массами.
В-четвертых. Октябрьская революция имела перед собой таких сравнительно легко преодолимых врагов, как более или менее слабую русскую буржуазию, окончательно деморализованный крестьянскими “бунтами” класс помещиков и совершенно обанкротившиеся в ходе войны соглашательские партии (партии меньшевиков и эсеров).
В-пятых, она имела в своем распоряжении огромные пространства молодого государства, где могла свободно маневрировать, отступать, когда этого требовала обстановка, передохнуть, собраться с силами и пр.
В-шестых, Октябрьская революция могла рассчитывать в своей борьбе с контрреволюцией на наличие достаточного количества продовольственных, топливных и сырьевых ресурсов внутри страны.
Сочетание этих внешних и внутренних обстоятельств создало ту своеобразную обстановку, которая определила сравнительную легкость победы Октябрьской революции.
Это не значит, конечно, что Октябрьская революция не имела своих минусов в смысле внешней и внутренней обстановки. Чего стоит, например, такой минус, как известная одинокость Октябрьской революции, отсутствие возле нее и по соседству с ней советской страны, на которую она могла бы опереться? Несомненно, что будущая революция, например, в Германии, оказалась бы в этом отношении в более выгодном положении, ибо она имеет по соседству такую серьезную по своей силе Советскую страну, как наш Советский Союз. Я уже не говорю о таком минусе Октябрьской революции, как отсутствие пролетарского большинства в стране.
Но эти минусы лишь подчеркивают громадное значение того своеобразия внутренних и внешних условий Октябрьской революции, о которых говорилось выше.
Об этом своеобразии нельзя забывать ни на одну минуту. О нем особенно следует помнить при анализе германских событий осенью 1923 года. О нем прежде всей должен помнить Троцкий, огульно проводящий аналогию между Октябрьской революцией и революцией в Германии и безудержно бичующий германскую компартию за ее действительные и мнимые ошибки.».
Как мы можем видеть, условия сопротивления мировому империализму в 1917 году сильно отличаются от условий необходимости такого сопротивления сегодня. У ополчения Донбасса нет ни тех ресурсов, ни той политической обстановки, ни поддержки со стороны рабочего движения Европы и России, просто потому что и развитых рабочих движений таких ещё пока нет. Нет у них и такой эффективной партийной организации, какая была у большевиков тогда и т.д.. Но чего у них не отнять, так это готовности и способности оказывать вооруженное сопротивление украинскому фашизму, в течение уже более чем семи лет бороться за жизнь и свободу граждан непокорных регионов, даже в таких неблагоприятных условиях, какие сложились в нынешней обстановке.
Многие тут же возразят мне: «Так вот мы о том вам, Жанночка, и талдычим уже сколько времени! Посмотрите по сторонам, ведь нет сейчас тех необходимых условий для осуществления пролетарской революции ни в Украине, ни в России, ни где либо ещё. А без пролетарской революции, нам противопоставить мировому империализму просто нечего. Наша основная задача состоит в том, чтобы готовиться к часу Х, развивать теорию и стратегию классовой борьбы, повышать качество агитации и пропаганды, бороться за умы, вести просветительскую работу…».
И вот тут, товарищи, я вижу главную проблему. Условия, необходимые для свершения пролетарской революции, ещё не созрели, это верно. Но, как я уже отмечала в предыдущей своей публикации, без практической работы с массами, без сотрудничества с рабочими движениями и коммунистическими партиями других стран и регионов, у нас никогда не появится такая испытанная партия, как партия большевиков. Которая активно проявляла себя не только в теоретической деятельности и в деле агитации и пропаганды, но и активно поддерживала своим участием такие, казалось бы, преждевременные и неподготовленные восстания, как революция 1905-1907гг.
Большевики всегда призывали вести разностороннюю работу с массами, по самым разным направлениям, не бояться включаться в борьбу даже за самые безнадежные дела, набираться опыта активной, в том числе и вооруженной, борьбы вместе с пролетариями. Таким образом, к октябрю 1917 года большевики располагали силой, на которую они могли опереться. И сила эта выросла в результате активного участия большевиков во всех важных сферах общественной жизни трудящихся.
Разве призывал когда-нибудь такой успешный теоретик и практик пролетарской революции, как В.И. Ленин к отсиживанию в удобных кабинетах и сосредоточении своей деятельности на каком-либо одном направлении? Нет, напротив. Еще в 1900 году в работе «Насущные задачи нашего движения» он пишет:
«Надо подготовлять людей, посвящающих революции не одни только свободные вечера, а всю свою жизнь, надо подготовлять организацию, настолько крупную, чтобы в ней можно было провести строгое разделение труда между различными видами нашей работы. Что касается, наконец, до вопросов тактики, то мы ограничимся здесь следующим: социал-демократия не связывает себе рук, не суживает своей деятельности одним каким-нибудь заранее придуманным планом или приемом политической борьбы, — она признает все средства борьбы, лишь бы они соответствовали наличным силам партии и давали возможность достигать наибольших результатов, достижимых при данных условиях.».
Так вот повторю свою точку зрения о том, что возникновение на Донбассе народного ополчения для борьбы с национализмом, как одной из форм фашизма, является безусловно прогрессивным революционным явлением. И отрицать и игнорировать этого мы не имеем права. Мы не имеем права говорить о незначительности или бессмысленности такой формы народного сопротивления, особенно когда речь касается жизни людей. И наш долг поддерживать наших товарищей, оказывая им посильную помощь. И учиться вместе с ними военной тактике, агитации и пропаганде в окопах и т.д.. Так я считаю.
Приведу, в очередной раз, цитату В.И. Ленина из его статьи «Политическая агитация и «классовая точка зрения»»:
«Не следует, однако, забывать, что бывают эпохи, когда всякое столкновение с правительством на почве прогрессивных общественных интересов, как бы мелко оно само по себе ни было, может при известных условиях (а наша поддержка есть одно из этих условий) разгореться в общий пожар… <> …Кто морщит презрительно нос по поводу мизерности некоторых из этих столкновений или «безнадежности» попытки раздуть их в общий пожар, тот не понимает, что всесторонняя политическая агитация есть именно фокус, в котором совпадают насущные интересы политического воспитания пролетариата с насущными интересами всего общественного развития и всего народа в смысле всех демократических элементов его.».
Также, я считаю, что если вы собираетесь подвергать критическому анализу украинский конфликт, то нужно трезво оценивать ряд внешних и внутренних факторов, влияющих на успех сопротивления, которое продолжается уже более семи лет на Донбассе.
А именно, важно учитывать как минимум следующие факторы:
— соотношение сил революции и контрреволюции;
— степень согласованности действий коммунистических партий;
— степень развития рабочего движения и согласованности их действий;
— поддержка со стороны рабочего движения в Европе и России;
— финансовая поддержка буржуазии из вне силам реакции и т.д.
Однако какие тенденции я наблюдаю сейчас в левой среде? Ополчение Донбасса российские левые критикуют за неудачи в преодолении объективного ряда проблемных факторов. Только опускают, при этом, такой важный фактор, как необходимость мощной поддержки со стороны рабочего движения в Европе и РФ. Вот так вот просто берут и молча опускают, или оправдывают своё неучастие тем, что на их глазах ситуация на Донбассе скатывается по их мнению в реакцию, даже не попытавшись оказать хоть какую-то поддержку и помощь в преодолении этой реакционности. Так вот товарищи, пожалуйста, помните, когда критикуете, что одна из причин этих неудач — отсутствие нашего непосредственного участия, которое необходимо для дела революции, для политического воспитания пролетариата не только Украины, но и нашей страны. Какой пример мы показываем российским рабочим? Чему они у нас могут научиться, если мы представляем им неадекватную картину того, что происходит у соседей, критикуя их за то, что посмели сопротивляться в невыгодных условиях? Каково могло иметь значение для развития рабочего движения, если бы наши коммунисты были способны оказать такую поддержку ополченцам Донбасса? Подумайте над этим. Ведь так удобно обвинять рабочих Донбасса в недостаточной сознательности, ополченцев, коммунистов и прочих участников данного конфликта в отсутствии идейности и т.п.. Удобно, но не эффективно. Невозможно справиться с той или иной ситуацией, не взяв на себя часть ответственности за ее решение.
Если уж на то пошло, то я считаю, что коммунистов России абсолютно справедливо можно винить в предательстве дела революции, в предательстве и деморализации рабочего движения. В трусости и лицемерии. В неготовности и нежелании брать на себя ответственность за дело воспитания пролетариата. Все, на что мы способны – вещать с экранов мониторов, комфортно устроившись на своих диванах, не стесняясь критиковать тех, кто отчаянно сопротивляется фашизму. Вы вполне могли бы пытаться реализовать на практике все те идеи, о недостаточной реализации которых критически высказываетесь. Общее дело всегда раздвигает границы общения и взаимопонимания, потому и вероятность быть услышанным повышается в разы. Но пока одни сопротивляются и защищаются от ежедневного террора со стороны украинских фашистов, мы бездействуем.
Очевидно, что современные коммунисты не готовы участвовать в реальной борьбе. И в большинстве своём являются идеалистами-утопистами. Нам бы книжечки почитывать, да гневно обличать…. А вот реально подвергаться опасности должны «народные массы», которые и «несознательные», и «неправильные», и «мещане» и т.д..
Я отлично понимаю причины нашего бездействия. У нас на данный момент нет ни партийных структур (мы только входим в состояние кружков), ни развитого рабочего движения, но все же. Та ситуация, в которой оказались наши братья на Украине, вполне себе могла мобилизовать и рабочее движение в нашей стране, при наличии адекватного отношения и понимания того, чем должен заниматься авангард революции. Но как показывает практика, такая сила у нас ещё не сложилась. Зато есть крикуны-бездельники, которые по факту оказываются не сознательнее тех, кого они собираются учить и воспитывать.
Для меня факт остаётся фактом – коммунисты Украины, какими бы неорганизованными они вам ни казались, проявили мужество и отвагу, смогли взять на себя ответственность, и вместе с протестующими дали бой фашизму. Продолжают сопротивляться и сегодня, занимаясь параллельно политическим воспитанием участников сопротивления, набираясь опыта непосредственного взаимодействия с массами, осваивая на практике тактику вооруженного сопротивления, формируя, тем самым, ту силу, на которую в последующем сможет опереться рабочее движение, оказывая, тем самым, посильную помощь делу революции.
Я говорю об этом так уверенно, потому что общаюсь со свидетелями и участниками вооруженного сопротивления на Донбассе. При этом я не призываю верить мне на слово. Ни в коем случае.
Хотите оценить обстановку на линии боевого соприкосновения и идейность ополченцев, их морально-боевой дух? Езжайте к ним и оценивайте непосредственно. А если нет у вас такой готовности, то хотя бы не беритесь комментировать войну, если знаете о ней только понаслышке.
«Я же вижу в позиции участников антимайдана больше прогрессивного и революционного, чем в позиции российских левых»
Что имеется в виду под российскими левыми и их позицией? Разных российских левых стопятьсот мастей и позиций у них миллион.